Так сложилось, что с 17 по 24 февраля я со своей дочерью лежала в детской областной клинической больнице в Твери. И стала не просто свидетелем случившейся трагедии, а непосредственным ее участником в числе пострадавших.

Праздничный день – 23 февраля. В больнице осталось минимум пациентов, в основном из отдаленных районов или по состоянию здоровья не имевших возможности уехать домой на выходные. По больничным коридорам не снуют студенты, не толпятся больные дети у процедурных кабинетов. Тишина и порядок.

Перед обедом в коридоре мальчик из Вышнего Волочка с интересным именем Абдул Али расспрашивает меня: "Для чего на потолке прицеплены круглые штуковины, мигающие красными огоньками?". Речь идет о противопожарной системе. Я уверяю ребенка, что здесь его жизни ничто не угрожает, так как при малейших признаках пожара сработает сигнализация.

Вечером, без пяти шесть, крестница пришла навестить нас, и мы с дочкой спустились на первый этаж, чтобы с ней встретиться. В холле для приема посетителей стоял страшный шум: подростки вели себя неадекватно, бесились, а охранник выдворял разбушевавшихся посетителей из лечебного учреждения. Трое ребят, к которым приходила эта необузданная компания, поднялись по лестнице в отделение. Через минут пять они спустились и сообщили охраннику, что на лестничной площадке третьего этажа пахнет гарью. Охранник был на пределе от их выходок и потребовал расходиться по палатам. Но парни не унимались: "Вы что, нам не верите? Сходите, посмотрите!" - взывали они к охраннику.

После того, как ребята ушли в свое отделение, охранник обратился ко мне с просьбой: "Вы не могли бы побыть здесь, чтобы я мог отлучиться от входа и осмотреть лестницу?" Через непродолжительное время он вернулся совершенно спокойный, и мы отправились в свое отделение. Я решила, что парни хотели таким образом отвлечь охранника от поста. На третьем этаже, выходя из лифта, все-таки принюхалась, но ничего не учуяв, успокоилась.

А надо было вместе с встревоженными юношами сходить туда, где они обнаружили запах! Но эти размышления пришли в голову поздно, когда начала анализировать произошедшее. Замечу: как правило, спокойные дети не лезут туда, куда несет шалопаев. Здоровые дети не лежат в больнице, и в каком бы сложном возрасте они не были, как бы неадекватно себя не вели, взрослые обязаны прислушиваться к их опасениям. Охранник был один и не смог принять правильного решения из-за эмоциональной встряски, которую эти подростки ему организовали.

А ночью пожар достиг своего апогея. В полночь медицинские сестры будили пациентов и говорили о необходимости срочно эвакуироваться: "Берем только детей и документы. Сохраняем спокойствие".

Мамочки, которые не спали, за несколько минут успели основательно одеть детей и взять кое-какие вещи. Некоторые просто завернули малышей в одеяла и бежали по задымленному коридору. Сигнализация не сработала!

Дежурная сестричка Анна повела всех из второй педиатрии через детскую поликлинику, но в переходе между зданиями дверь оказалась запертой, а ключа нет. Все рванулись обратно в отделение, к выходу, уже основательно задымленному. "Держимся по правую сторону и по переходу – в новый корпус", - слышалось громкое распоряжение. Заметила про себя, что медицинские маски, надетые мной и дочерью, спасали наше дыхание от запаха гари. Многие из окружающих, задыхаясь, кашляли.

Преодолев переход, столпились около лифтов. Женщины нервничали и спрашивали: "Что делать дальше?" Состояние беспокойства передалось полусонным детям. В новом корпусе персонал о пожаре еще не знал – пока лифтеры вникали в ситуацию, получали инструкции от пожарных, больные ждали. Но как томительно было это ожидание!

Спустили всех в приемное отделение. Тут одна из мамаш начала истерично кричать: "Где мой ребенок? Аня! Аня! Я потеряла своего ребенка!" Перепуганные дети, вытаращив глазенки, прижимались к родителям. Зрелище было не для слабонервных: мамаша, не переставая истошно вопить, металась в толпе. Медработники поспешили вывести ее в другое помещение.

В коридорах от столпотворения было душно. Детям, одетым в куртки, плохо, хочется пить. В поспешных сборах никто из взрослых не догадался взять с собой воды. А кулеров в больнице нет! На удивление, никто не ныл.

…Прошло уже более получаса с момента эвакуации, а погорельцев из второй педиатрии только начали пересчитывать. Дети постарше стали по мобильной связи звонить родителям. Из здания никого не выпускали.

Покидая палату, я сохраняла спокойствие и внутреннюю уверенность в могущество людей, борющихся с огнем. Думала: "Ничего страшного, пара часов, и мы вернемся назад. Не может быть в таком большом городе, да еще в детской больнице серьезного пожара". Но через час моя уверенность начала таять. Позвонила брату, а он мне в трубку: "Обойди здание, оцени опасность и перезвони".

Примчалась обезумевшая мамаша, которая звала дочь. Свою Аню она нашла, но девочка лет пяти была в таком ступоре, что не реагировала на крики матери. Медицинские сестры, наконец, нашли кружку и стали поить детей.

Я вышла и частично обошла здание. Со стороны набережной три пожарные машины вовсю тушили пылающую крышу старого корпуса. На обочине и без того узкой дороги стояли легковые автомобили, мешавшие пожарным развернуться. Вернувшись в здание, увидела, что всех пострадавших поднимают в хирургическое отделение на ночлег. Медсестра из хирургии предложила тем, у кого есть возможность, поехать домой или к родственникам.

Мы поехали к брату. Успокаиваться пришлось довольно долго, но поспать удалось – в отличие от тех, кто вынужден был остаться.

Утром приехали в больницу и поразились: крыша и третий этаж, где мы лежали, выгорели совсем. Здание, оцепленное огромным количеством пожарных машин и полицией, продолжало тлеть. Во внутреннем дворе увидели своего доктора. Она разговаривала по мобильнику, а по щекам текли слезы: в огне пропал многолетний труд (вся медицинская документация на бумажных носителях и в компьютерах). Врач посоветовала вернуться домой и держать с ней связь по телефону.

Нам повезло, что на руках остались медицинская карта и все рентгеновские снимки. Сгорели только вещи. Многие больные дети со сложными диагнозами остались без медкарт, которые ведутся с самого рождения. Медсестры спасли только находившиеся на их посту истории болезни.

Ни медицинский персонал, ни пациенты не были готовы к такому повороту событий. Ведь в эту больницу к лучшим врачам везут детей со всей нашей огромной области! Думается: будь в больнице не один охранник, сработай вовремя противопожарная сигнализация, опасности можно было бы избежать или минимизировать последствия.